КРАЙ СКАЗОЧНЫХ РУИН В СЕВЕРНЫХ ЗЕМЛЯХ ТУРКМЕНИСТАНА

Руслан Мурадов

На земле Древнего Хорезма – в той его части, которая находится между Амударьей и восточным краем плато Устюрт, – сохранились впечатляющие следы погибших городов-крепостей и заброшенных селений, караван-сараев и пересохших каналов. Когда ушла вода, почти все они оказались в стороне от нынешних густонаселенных районов Дашогузского велаята. Безводная и безлюдная пустыня веками и даже тысячелетиями хранит руины, но молчит об их реальной истории, порождая  причудливые мифы.

Многочисленные исторические и природные катаклизмы привели к тому, что последующие поколения уже ничего не знали о том, кто и когда возводил здешние города и замки, как они назывались и какие народы их населяли. Суровый образ жизни полукочевых племен не давал им шанса осваивать письменность, но они бережно хранили передаваемые из уст в уста предания и легенды, связанные с родными местами, и, конечно же, сказки. Не было, пожалуй, людей более уважаемых, ценимых и любимых в традиционном обществе, чем бахши – профессиональных исполнителей дестанов – героических сказаний и любовных историй, которые читались нараспев под аккомпанемент дутара. Только благодаря их деятельности и неразрывной цепочке знаний и мастерства, передаваемых по схеме «халыпа – шагирт» («наставник – ученик»), до нас дошли архаичные огузо-тюркские эпосы «Горкут Ата», «Героглы» и народные романы позднего Средневековья.

Особой популярностью в левобережном Хорезме пользовался дестан «Шасенем и Гарып» – история любви обездоленного сироты Гарыпа к принцессе Шасенем: сюжет, который восходит к третьему сказанию «Горкут Ата». События в дестане развиваются на рубеже XVI–XVII веков, когда во главе персидского государства Сефевидов стоял шах Аббас I, прозванный Великим. Он правил 40 лет, значительно расширил пределы своей империи и отвоевал у Османской Турции ранее потерянный персами город Диярбакыр. Слава о нем достигла и Хорезма, поэтому неудивительно, что в дестане он стал прообразом отца Шасенем – Шаапбаса, правителя Диярбакыра. Деспотичный отец проти отец Гарыпа умер, Шаапбас нарушил договор и юноше пришлось на долгие 7 лет покинуть родину, живя в разлуке с любимой. В дестане упоминаются города, где он скитался: Ширван, Шамахы, Халап.

Шасенем тоже подверглась ссылке: специально для нее царь построил вдали от города дворец, где она оказалась в «золотой клетке» с лучшей подругой Акджагелин. И вот отец решил выдать дочь замуж по своему усмотрению. Услышав о назначенной свадьбе, Гарып отправился из Халапа в Диярбакыр и в день свадьбы Шасенем наступил счастливый конец: вопреки планам царя, но по воле народа влюбленные обручились. Удивительным образом география и две главные героини этого дестана нашли отражение в топонимии памятников Дашогузского велаята (области) Туркменистана. Есть там средневековые городища Шасенем и Акджа-гелин, есть Диярбакыр, Халап, Ширван-кала, Шамахы… Четыре последних связаны с известными топонимами в Османской империи и Закавказье: Диярбакыр – и ныне большой город на юго-востоке Турции, Халап – это сирийский Халеб (Алеппо), Шамахы – город в Азербайджане, расположенный на Ширванской равнине. . Не представляя, где находятся эти далекие места, хорезмские туркмены перенесли события любимого дестана на свою родину, сделав его еще ближе и понятней: вот некогда неприступные, а ныне оплывшие стены Диярбакыра, вот всего в 10 кило-метрах от него развалины городка, где жила семья Акджагелин, а вот еще через 40 километров то, что осталось от дворца, где Шасенем томилась вместе с подругой. Все вещественно и наглядно.

Таковы легенды. Но ученые-историки – мастера развенчивать мифы. Уже давно установлено, что городище Шасенем – это в действительности средневековый город Субурны в 90 километрах юго-западнее Куня-Ургенча. Ныне он представляет собой многоугольный холм, возвышающийся над местностью, причем высота гребня стен, окружающих холм, достигает 15 метров. По предположению профессора Сергея Толстова, который организовал здесь раскопки в 1952 году, городище существовало почти непрерывно с ранней античности (IV–III ве-ка до н.э.) примерно полторы тысячи лет, до самого монгольского нашествия. За стенами городища, в двухстах метрах юго-западнее, обширный парковый комплекс, обнесенный сырцовой стеной, с угловыми павильонами и центральным зданием.

В 1220 году в Субурны побывал арабский географ и путешественник Йакут ал-Хамави. «Я видел его процветающим», – отметил он в своем труде. Но уже через год случилась катастрофа: сломав плотину на древнем канале Чермен-яб, монголы затопили город, и, судя по словам персидского историка Ата-Мелика Джувейни, жившего в XIII веке, еще несколько десятилетий этот обезлюдевший город стоял в воде. В XIV веке его пытались восстановить, но помешало нашествие Тимура. Название города (а Субурны означает Мыс воды или Край воды) показывает, что он находился на самой окраине орошаемой зоны. Да и сегодня сразу за ним начинаются Заунгузские Кара-кумы. Как и в большинстве случаев, старый топоним был здесь напрочь забыт. Только в ХХ веке Сергей Толстов доказал, что Шасенем – это и есть Субурны, упоминаемый средневековыми авторами.

Овеяны легендами и другие памятники Хорезма. Нетрудно заметить, что некоторые их современные названия имеют общий корень «дэв»: Дэвкесен, Дэвдан, Дэв-кала и т.п. Дэв – персонаж доисламского демонологического пантеона ираноязычных и тюркоязычных народов. «Истоки представлений о дэвах восходят к индоевропейской общности, – рассказывает этнограф Сергей Демидов. – Следы их находим практически у всех европейских народов: от латинского «деус» – «бог» до русского «диво», «дивный», «удивительный». В древнеиндийской мифологии дэвы – божества, в то время как у иранцев после уничтожения царем Ксерксом святилища дэвов и насаждения зороастризма в V веке до н.э. они перешли в разряд демонов-великанов. В этом качестве дэвы сохранились в мифах и  сказках и других соседних народов, в том числе и туркмен».

Весьма своеобразным было отношение народа к этим сверхъестественным существам, созданным его же фантазией. Их изображали могущественными и страшными, способными навредить человеку, даже убить его или, гораздо реже, доставить ему богатство и власть. Но в некоторых сказках дэвы рисуются настолько глупыми, что их легко могут обмануть не только люди, но и такие безобидные звери и птицы, как коза, осел или петух. Порой дэвы подчиняются людям, покорно выполняя разные их желания. Иногда герой сказки бесцеремонно навьючивает на дэва всякое добро вроде мешков с пшеницей.

Но почему же дэвы в Хорезме вошли в местную топонимию? Объясняется это просто: объекты, получившие такие названия, поражали воображение своим необычным расположением (например, на краю высокого утеса), габаритами или массивной кладкой из каменных блоков. Для людей, строивших лишь войлочные юрты и глиняные стены, казалось невероятным, что человек мог воздвигнуть столь внушительные сооружения. С такой работой мог справиться не иначе как дэв.

Достаточно взглянуть на городище Дэв-кесен, что в переводе с туркменского означает «Рассеченный (или прорубленный) дэвом». Это едва ли не самый живописный памятник северного Туркменистана, расположенный в 60 километрах к западу от Куня-Ургенча. Он возвышается над тридцатиметровым обрывом Устюрта и увенчан великолепными очертаниями могучей сырцовой цитадели с гофрированными стенами – это наследие античного и раннесредневекового города. В 1558 году его посетил Энтони Дженкинсон – английский дипломат и купец, представлявший британскую корону при дворе Ивана Грозного. Получив охранную грамоту от русского царя, он отправился в опасное путешествие в Среднюю Азию, и первый туркменский город, куда вошел его караван, был Вазир.

Именно так назывался он до того, как стал Дэвкесеном. По описанию Дженкинсона, расположен он на высоком холме и живет в нем король, называемый ханом: «Его дворец состоит из низеньких длинных и не очень прочных построек. Жители бедны и почти не ведут торговли. Южная часть города расположена на низкой, но очень плодородной земле, где растет много прекрасных плодов». Далее англичанин перечисляет особо поразившие его дыни, арбузы, виноград, а также кунжут. Он приехал туда в начале октября, в сезон урожая, и сполна оценил дары природы этого края.

О Вазире было известно и раньше: почти за 100 лет до прибытия Дженкинсона, в 1460 году тимуридский правитель Султан Хусейн подверг этот город осаде, продолжавшейся 41 день. У его стен произошло 25 сражений, после чего город сдался на милость победителя, сообщает в своей хронике персидский автор XV века Мирхонд. Других сведений о Вазире в письменных источниках нет, и вся его гораздо более ранняя история может быть прочитана разве что с помощью археологии.

Древние, хорошо сохранившиеся укрепления использовались здесь как основа для новой оборонительной системы, созданной в XVI–XVII веках. В плане она представляет собой огромный прямоугольник стен из камня с многочисленными башнями и сложным предвратным сооружением. Вокруг крепости в склоне каменистого плато высечен ров. Как и в описании Дженкинсона, у подножия «верхнего города» расположен второй прямоугольник «нижнего города», вплотную примыкающий к скале.

В позднем Средневековье в Дэвкесене сложился культово-мемориальный ансамбль, от которого остались три безымянных мавзолея, построенных на одной линии, параллельной крепостной стене, и мечеть. Ее стены и колонны были сложены из камня, а купола и арки – из жженного кирпича.

От некогда величественного караван-сарая Дэв-кала сегодня осталось только пять-шесть слоев циклопической кладки из тщательно отшлифованных блоков местного известняка, который еще можно увидеть на поверхности. Неудивительно, что этот одинокий, круглый в плане замок эпохи Хорез-мшахов-Ануштегинидов, возведенный далеко в песках на трассе Шелкового пути, назван «Крепостью дэва»: ну кто же еще, если не дэв, мог обтесать и сложить такие тяжелые камни?

Есть на карте этого края и Дэвдан – большой канал, прорытый в глубокой древности от Амударьи на запад. Под силу ли людям было прокопать глубокое русло, протянутое на десятки километров? Жителям Хивинского ханства такое казалось невозможным, стало быть, с подобной работой мог справиться только мифический дэв-великан. Окончание «дан» в этом топониме древнетюркское и означает «емкость», «место сбора», «хранилище», поэтому Дэвдан можно трактовать как «Логово дэва».

Что уж говорить про пещеры, коих немало среди крутых и обрывистых склонов Устюрта. Какую благодатную почву для сказок давали эти вырубленные в слоях мер-геля подземные жилища, созданные не-весть когда и нередко в два яруса! Они находятся в Присарыкамышской дельте Амударьи на возвышенностях Бетендаг и Таримгая, но попасть в них крайне трудно, а это еще больше разжигает любопытство и фантазию.

Вот где сегодня настоящая целина для новых исторических исследований, которые со временем, возможно, помогут при-открыть плотный полог тайн и загадок этого края.

Источник: INTERNATIONAL JOURNAL TURKMENISTAN № 5-6 (194-195) 2021